ЭРИК КЛЭПТОН: ТАЙНА БЛЮЗА
Клэптон и блюз… Давняя история любви. Трагической судьбе бога гитары по имени Эрик Клэптон всегда была противопоставлена сила блюза, не раз спасавшая его от смерти, затворничества и алкоголя. Каждый раз, оказываясь на дне пропасти, Клэптон возвращался к блюзу, доказывая, что эта странная музыка всегда рождается на перекрестке жизни и смерти. Точно так же, как это было у знаменитого музыканта Роберта Джонсона. Роберт Джонсон однажды таинственно исчез на несколько месяцев, а когда снова появился, то записал ряд блюзовых композиций, ставших сегодня классическими. Их он исполнял вживую, без наложений, но все думали, что с ним играет второй гитарист. «Дело тут нечисто, — говорили завистники — должно быть, Джонсон продал свою душу дьяволу…» Это было в 1936 году.
Клэптон покинул Yardbirds после того, как группа начала отходить от исконного блюза к слащавой, на его вкус, поп-музыке. Он заперся в своем загородном доме наедине со своей гитарой и таинственным другом-гуру. Никто не знает, что там происходило, но, когда Клэптон вышел на белый свет месяц спустя, то присоединился к The Bluesbreakers. Вскоре все стены лондонских домов были украшены признаниями поклонников: «Клэптон — бог». Это было в 1966 году.
Позже Клэптон скажет: «Блюз — это то, что я чувствую лучше всего. Это стиль, более всего мне подходящий. Если я буду исполнять что-нибудь другое, то буду играть, как слепой. С блюзом я могу постичь любую форму сознания и видеть в темноте, как кошка».
Первая гитара появилась у Клэптона в 14 лет. Это была акустическая «Hofner», на которой он с помощью самоучителя стал дубасить фолк-блюз. Затем родители подарили ему первую электрическую гитару фирмы «Кау». Именно в это время, с творчеством Роберта Джонсона, он открывает для себя блюз. Больше всего юного Эрика поражал музыкальный подход Джонсона. В отличие от всего, что он слышал ранее и что казалось тщательно отработанным для записи, музыка Джонсона не подчинялась ни одному правилу. Она была гармоничной и ритмичной, Джонсон словно создавал ее для себя самого, не обращая внимание на то, что у нее есть потенциальные слушатели.
С этих пор Клэптон слушает исключительно записи своего кумира. Он изучает ноту за нотой каждый его пассаж с такой тщательностью, словно от этого зависит его жизнь. Он не разговаривает с теми, кто не знает этого блюзмена — и так до 25 лет… Теперь он не копирует, а творит сам. Позднее он скажет: «Возникло такое чувство, словно раньше я был глухим. Даже Чак Берри был всего лишь долгой подготовкой к тому, чтобы открыть Джонсона, своего рода религиозным опытом, который с каждым шагом вел меня все дальше, глубже в меня самого, пока я не стал готов играть сам».
Клэптон знает, что никогда не будет исполнять риффы Роберта Джонсона с той удивительной легкостью, с какой он повторяет риффы Мадди Уотерса или Джимми Рида. Он постоянно думает о том, как перенести музыкальные фразы Джонсона на электрогитару: «Его музыку очень сложно, не упрощая, воспроизвести на электрогитаре».
За 30 лет своей карьеры Клэптон не раз включал в свой репертуар одну из величайших композиций Джонсона — «Crossroads», равно как и «Steady Rollin’ Man», «Rambling On My Mind», «Sweet Home Chicago», «Walkin’ Blues» и «Malted Milk». Как считает Клэптон, ни одна музыка в мире не обладает такой душой, магией и загадочностью, как те сорок песен, записанные Джонсоном между 1936 и 1937 годами.
Кроме «дьявола Джонсона», на Клэптона повлияло много других блюзовых музыкантов. Следует упомянуть Литтл Уолтера, Бадди Гая (Клэптон: «Гитарист, чье отношение к творчеству мне кажется наиболее сходным с моим»), Биг Билла Брунзи (и Delta Blues вообще), Тома Отис Раша и не забыть трех главных Кингов. «Большинство моих фраз, — вспоминает Клэптон, — я позаимствовал у Кингов: Би Би, Фредди и Альберта. Одно время я ездил в турне с Би Би Кингом и Фредди Кингом. Большинство людей приходили на концерты послушать меня и никогда не слышали об этих блюзменах. Моего воровства никто не замечал, хоть я и не был лучше их. Забавно: когда я слушаю, как играют молодые гитаристы, на которых я повлиял, те мои фразы у них, которые я сразу узнаю, нравятся мне меньше всего. А мои любимые — те, которые я скопировал у кого-то. Например, я строю соло, прекрасно зная, что начинаю Фредди Кингом, а заканчиваю Би Би Кингом».
В 1965 году по просьбе Джона Мэйалла Клэптон присоединился к The Bluesbreakers. В этой новой группе Клэптон мог играть любые соло, участвовать по своему желанию во всех аранжировках исполняемых песен и сколько угодно идей черпать у классиков блюза. Кроме знаменитого со времен Yardbirds «Telecaster», он играл на «Jazzmaster», «Jaguar» до тех пор, пока не переделал стандартную гитару «Les Рaul», которую купил, увидев такую же модель на обложке альбома Фредди Кинга «Let’s Hide Away And Dance Away». Он не расставался с «Les Рaul» с 1965 по 1966 год, пока ее не украли во время репетиции перед первым концертом Cream. До сих пор он считает эту гитару лучшей из всех аналогичных, и ему ее до сих пор не хватает.
Опыт работы в Bluesbreakers Клэптон считает своим провалом, так как в тот период он якобы только копировал чужие находки. И тем не менее сегодня первый альбом Bluesbreakers считается классическим. Легендарная версия песни «All Your Love» (Отис Раш) стоит всех гитарных курсов в мире, а весь остальной материал на альбоме — это лавина риффов и резко очерченных соло. В любом случае, Клэптон не доволен и своей последующей работой, считает годы, проведенные с Cream, потерянными зря и полон уверенности, что нашел себя только в Derek & The Dominos.
Несмотря на признание и популярность, Клэптону становится скучно. Он не желает слышать ни о чем, кроме Патти Харрисон — жены Джорджа, своего лучшего друга. Эта любовь заставляет его резать себе вены и в прямом и в переносном смыслах. Патти станет прообразом песни «Лэйла», а Клэптон — обычным наркоманом, брошенным и одиноким, выключенным из жизни на целых два года.
Клэптон однажды очень точно заметил: «Лучшие вещи мы делаем по ошибке, случайно». Derek & The Dominos стали отправным пунктом его нового погружения в блюз, его вторым дыханием, открывшимся перед очередным падением. Клэптон залечил рану, а шрам, который она оставила, нарек «Лэйла». Он создал шедевр, не понимая этого до конца. Он открыл, что еще что-то может добавить к своей технике: «Я всегда играл скольжением, но только на акустической гитаре и только дома. Но однажды я увидел, как Дуэйн Оллмэн делает это на электрогитаре. У него был свежий подход, он создавал новые рисунки, а не повторял то, что все знали наизусть. Мое скольжение ближе к стилю Джорджа Харрисона. Джордж всегда был очень мелодичным».
Разрыв с Патти после десяти лет брака, катастрофа вертолета, в которой погибли Стив Рэй Во и три его лучших друга, падение четырехлетнего сына Конора с 53-го этажа гостиницы подкосили гитариста в самый разгар его славы. И лишь два «живых» альбома («24 Nights» и «Unplugged») спасают Клэптона от депрессии. Как обычно в тех случаях, когда удары судьбы способны изломать душу, Клэптон вернулся к блюзу и выдал «From The Cradle» — лучший альбом с тех времен, когда он в первый раз поставил потрескивающую пластинку Роберта Джонсона на допотопный проигрыватель.
Подготовила Саша ФИЛЮШКИНА