Интервью
Звездные питомцы
1. Есть ли у Вас домашнее животное?
2. Как оно у Вас появлось?
3. Особенности характера Вашего питомца.
Роберт Ленц («Браво»):
1. У меня есть кошка Линда и собака Дора (американский коккер-спаниель).
2. Кошку мы подобрали в соседнем дворе во время дождя 10 лет назад. Она плохо ходила из-за сломанной ноги. А собака была проибретена целенаправленно. Нам принесли щеночка, который сразу же наделал лужу, и мы его полюбили.
3. Кошка очень заботливая. Когда родились щенки у Доры, первое, что она сделала — пришла и улеглась на пол, дабы вскармливать щенят, за что была чуть не съедена собакой. Масса приколов была снята на камеру. Я 25 минут снимал кошку, которая пыталась надеть на свою голову чашку, смазанную валерианкой…
Александр Шевченко («Дежа вю»):
1. У меня — кот! Зовут Стинк Иннокентьевич Тайский (сокращенно Тинк).
2. Мне его подарила славная семейная пара — Алеша и Лена Солдатовы. Лешка — художник, а Лена — жена художника… И все бы ничего, если бы Лена не была дочерью Алана Владимировича Чумака. Так что все, что исходит от моего кота, является положительным энергетическим зарядом!
3. Он жутко не любит одиночества. Когда меня не бывает дома 2-3 дня, он может обидеться — не подходит есть и бросает взгляды типа: «Где шатался, туда и иди!» Зато он долго не может держать обиду внутри себя.
Ира («Блестящие»):
1. Маленькая кошка Лира.
2. Мне ее подарила наша солистка Ольга в этом году.
3. Лира поняла, что она — хозяйка в доме. На Новый год она опрокинула елку. Еще она любит по ночам прыгать на меня — когда я сплю. А Оля каждый день присылает мне сообщения по пейджеру для Лиры.
Олег Горшков («Мечтать»):
1. У меня было два кота. Одного звали Прохор, он ушел от меня, а другого — Тимур. Сейчас я ищу для него новое место.
2. Тимура притащила моя подружка, она нашла его на лестнице.
3. Оба веселые. Тимур любит ночью лечь мне на грудь и мурлыкать. Я уснуть не могу, а он торчит…
Наташа ГОЛУБОК
Почему Богатырев стал Вассей
— С чего все началось?
— Родился я 31 мая, ровно через 9 месяцев, день в день. Откуда я это знаю? Мама сказала, когда папа вернулся из командировки. В детстве был очень тихим, спокойным мальчиком, никогда не кричал, родители были мною довольны — я их не беспокоил, был себе на уме… Ходить стал поздно, разговаривать тоже поздно…
— Почему?
— Потому, что много думал. Я и сейчас много думаю… После детского сада родители отдали меня в музыкальную школу им. профессора Столярского, причем я сдавал экзамены, чтобы туда поступить. Ведь это лучшая музыкальная спецшкола в Одессе, как Гнесинка в Москве. Поступил туда, учился играть на скрипке, потом перевелся на фортепиано. А когда мне надоела вся эта музыка я сказал родителям, что, если они меня оттуда не заберут, я брошусь под машину.
После этого меня устроили в художественную школу сразу во второй класс, где я подавал большие надежды. По окончании школы я поступил в художественное училище им. Митрофана Ивановича Грекова. Поступал на оформительское отделение, но по воле судьбы попал на скульптурное. Мне нравилось лепить, а поскольку я был самым младшим, надо мной все прикалывались, говоря, что мое место среди девочек на керамическом отделении. На втором курсе я доказал, что много всего могу, и мои работы отдали в музей…
В армии я попал в ансамбль песни и пляски Одесского Краснознаменного военного округа, где я занимался пантомимой, пел в хоре, играл свадьбы, по ночам лепил панно… Одним словом, заменял пятерых солдат, оформлял ленинские комнаты, рисовал газеты, писал афиши…
— Как называлась твоя первая группа?
— Спустя определенное время я создал коллектив с красивым названием «Найс» (от английского «хороший», «милый», «ласковый»… около 18 переводов есть этого слова). И с ним я работал в ресторанах, на свадьбах. Как-то на одном из выступлений на сцену поднялся человек с пистолетом, приставил его к моему виску и сказал: я хочу песню «Утки». Я сказал: хорошо. Мы сыграли песню «Утки», после чего я собрал инструменты и сказал, что больше не буду играть в кабаках, и сдержал свое обещание.
Когда я приехал в Москву, то пришел в театр к Алле Пугачевой, которая, заметив во мне определенный талант композитора и аранжировщика, предложила совместную работу… Два года я работал у нее на студии. Кристина, дочь Аллы Борисовны, предлагала быть ее музыкальным продюсером, ездить с ней на гастроли, отбирать музыкантов и т.д., но я мечтал о сольной карьере…
— Васся, с кем еще из артистов ты работал?
— Чтобы перечислить всех, надо взять лист и составить список… Назову некоторых: Александр Малинин, Наташа Ветлицкая, Лена Зосимова, Ира Салтыкова, Влад Сташевский… Проработав некоторое время у Аллы Пугачевой, я стал понимать, что из певца я становлюсь аранжировщиком и студийным музыкантом… Чтобы доказать себе, что я потерял еще не все свои качества, я подал заявку на участие в конкурсе «Москва — Ялта — Транзит», где все пели живьем… Я получил вторую премию и выиграл машину, которая разваливалась прямо на глазах…
— Сколько у тебя альбомов?
— В 1995 году я выпустил первый сольный альбом, в 1997-м — появился второй — «Три сестры». А сейчас я заканчиваю работу сразу над двумя своими проектами, которые будут большим сюрпризом для всех. Один из них будет полностью инструментальным.
— Васся, на твой взгляд, что происходит в отечественном шоу-бизнесе? Что тебе самому нравится?
— На нашей эстраде мне не нравится ничего (с профессиональной точки зрения), потому что это дешевые копии того, что есть за рубежом. И так было у нас всегда. Единственное, что мы делаем хорошо — это русскую народную, это у нас в крови, это наше. А когда наши сдирают с Запада, это получается ниже по качеству. Понимаете, если взять Чарли Чаплина, то человек, который работает под него — Бенни Хилл. Кто работает под Бенни Хилла, получается «Лицедеи» и т.д. А чтобы добиться вершин Чарли Чаплина, надо брать аналог, который брал Чарли Чаплин… И со временем все это понимают. Поэтому, если ты хочешь быть Майклом Джексоном, то копируй не Майкла, а того, кого ободрал Майкл, то есть Элвиса Пресли… В этом мире каждый что-то снимает, но не надо забывать о своих корнях, так как их музыку мы не сделаем лучше, чем они сами… Представьте себе: приедут к нам американцы и станут играть наши народные песни. Это будет смешно.
— Что же делать?
— Надо пропагандировать нашу музыку у них. Я считаю, правительство должно вкладывать в это деньги, сделать такой канал по всему миру (как у них «MTV»), на котором была бы только наша музыка. Но это огромные деньги. Только таким образом у нас отпадет всякая бездарность и шушера. Профессионализм — это живая работа, работа без фанеры…
— В свое время очень много говорили о том, что ты перепел Брайана Адамса. Это правда?
— Во время концерта в Кремлевском Дворце съездов Брайан вдруг предложил любому желающему спеть вместе с ним. Неожиданно для себя я поднялся с места и вышел на сцену, после некоторого общения с ним, выдал «Санта-Лючия» на русском языке. Эффект был потрясающий: зал прямо прорвало, а Брайан подарил мне бутылку «Очаковского» пива и назвал «будущим России»…
— Почему твое имя пишется с двумя буквами «С»?
— Потому что изначально это имя так и писалось: «Васся», что значит — «Царь».
Дискография:
«Василий Богатырев» (1995)
«Я и ты» (1996)
«Три сестры» (1997)
15 лет в «Крематории»
Вот и «Крематорий» дожил до юбилея — пятнадцатилетия. Простым математическим действием можно вычислить, что группа появилась в 1983 году. Произошло это в городе Москве, где, впрочем, «Крематорий» прожил все эти годы, не меняя места жительства.
«Летучий голландец» в «Белой змее»
Группа Whitesnake всегда ассоциируется у меломанов с именем Дэвида Ковердэйла и голландского гитариста Андриана Ванденберга. Без последнего знаменитый коллектив звучал бы совсем по-другому…
Во время московских концертов легенды хард-рока мне довелось побеседовать с Андрианом Ванденбергом и выяснить его планы на будущее, а также взгляды на развитие гитарной музыки.
— Андриан, на пресс-конференции Вы упомянули о том, что после распада Whitesnake Вы собираетесь играть с королем блюза Би Би Кингом…
— Я вырос на музыке Би Би Кинга и, конечно же, очень хотел бы работать с ним, тем более что он всегда являлся для меня примером того, каким должен быть настоящий музыкант.
— Вы представляете голландскую гитарную школу. Как сейчас на Вашей родине обстоит дело с молодыми талантами?
— Там много молодых хороших гитаристов, но большинство из них, к сожалению, похожи друг на друга. Однако без преувеличения можно сказать, что у нас есть величайший гитарист — Эдди Ван Хален.
— Адриан, не собираетесь ли Вы создать собственную видеошколу, а также проводить мастер-классы?
— Я никогда не давал никаких уроков и в общем-то не собираюсь этим заниматься. И без меня издается множество пособий, обучающих игре на различных инструментах. Но сколько бы их ни выходило и как бы технично ты ни научился по ним играть, все равно главное — это чувствовать музыку. Этому научиться нельзя. Всем русским парням и девушкам, взявшим в руки гитару, я хотел бы пожелать найти свой собственный стиль, который бы шел от души, от сердца. Но, конечно же, постоянно совершенствовать технику игры на гитаре тоже придется…
Алексей ХОЛОПЦЕВ
Р.S. Автор выражает особую благодарность агентству «Intermedia» и лично Елене Бухаровой за помощь в подготовке материала.
АКВАНАВТЫ
Состав группы:
Рене — DJ — головобритый рэппер.
Ленэ — вокалистка. Любимое высказывание: «Мы представляем андерграунд!»
Сорен — барабанщик — самый раскрепощенный из четверки, похож на Ежика-Соника.
Клаус — клавишник. Характерная фраза: «Наша жизнь похожа на рок-н-ролл, только группи не хватает».
«Barbie Girl» — легкомысленная и задорная песенка уже несколько месяцев находится на вершинах хит-парадов Европы. Европоп всегда отличался такими веселенькими проектами. Вообще поп-музыка — это как конфета. Ее очень любят дети за красочную обложку и сладость. Так и музыка Aqua — характерна заразительными ритмами и повторяющимися припевами, заставляющими пританцовывать и подпевать.»Aква» — одна из редких групп, чей дебютный альбом всего через неделю после выхода поднялся к вершинам чартов. «Их фишка в том, что их песни очень сильно цепляют! — комментируют успех датской команды представители компании «Universal», выпустившей диск.
— У группы есть хорошо выработанный стиль. Музыканты серьезно подходят к выбору одежды и причесок и, самое главное, придумывают такую музыку, которая подходит ко всему этому кукольно-мультяшному имиджу».
Интересно, что первый хит группы — «Roses Are Red» — стал известным и любимым даже без раскрутки в радиоэфире! После релиза альбома «Aquarium» практически все радиостанции забраковали этот сингл, но в клубах песенка понравилась, и вскоре тысячи людей подсели на свежий хит. Заметив такую оживленную народную любовь к Aqua, на радио стали ставить ремикс песни «Roses Are Red», но публика требовала оригинала. Программным директорам радиостанций пришлось повиноваться.
Рассказывает Ленэ: «Когда мы только начинали работать, то делали все абсолютно так же, как и остальные. Ничего оригинального не было: просто бросились с головой в танцевальную культуру, но слава Богу, вовремя остановились. На сегодняшний день Aqua — чуть ли не единственный коллектив без танцоров и балета. Мы рады, что внесли какие-то новшества в музыку. Те, кто хоть раз слышал наши песни, не могут их больше выкинуть из головы. Кому-то это не нравится, но это не значит, что мы делаем что-то плохое. Я думаю, наша музыка несет добро и счастье. А если люди считают ее провоцирующей, я могу только посмеяться!
«Яркий, разноцветный имидж сейчас очень популярен, и это очень важно, — добавляет Клаус. — Каждый из нас одевается по-своему, независимо друг от друга. За модой мы не гонимся — был бы задор и хорошее настроение! У каждой команды есть свой имидж, это относится даже к рок-группам, хотя они это и отрицают. Если взять к примеру Oasis, то можно легко проследить связь между обликом музыкантов и концепцией группы».
Также как и Oasis, Aqua неожиданно нырнула в газетный океан сплетен и сенсаций, где акулы и пираньи пера обглодали «аквариумных рыбок» до косточек, хватаясь за самые скандальные новости, плавающие на поверхности. Например, про нижеизложенный скандал написали ВСЕ музыкальные издания Европы.Дело в том, что звукозаписывающая компания MCA Records, выпустившая альбом Aqua, была обвинена со стороны американской фирмы игрушек «Mattel Inc.» «в незаконном использовании торговой марки «Barbie doll» и оскорбительном описании куклы». Был подан иск на возмещение морального ущерба на сумму в несколько миллионов долларов. «Игрушечной» фирме не понравились слишком откровенные слова песни «Barbie Girl». «Конечно же, мы не хотели высмеять эту куклу, — считает Сорен. — Эта песня отражает мир наших фантазий, но ни в коем случае не унижает Барби».
Несмотря на «пошленькие» выражения, содержащиеся на диске, он отлично продавался, в первый же месяц было раскуплено около 60 тысяч экземпляров. Хотя, конечно, судебная тяжба и развившаяся вокруг нее газетная шумиха не давали альбому «Aquarium» развернуться в полную силу. Чтобы этого добиться и успокоить «бурю в стакане», на каждой пластинке было напечатано своеобразное опровержение: песня «Barbie Girl», не имеет отношения к изготовителям куклы. После этой акции суд закрыл дело, несмотря на недовольство «Mattel Inc.».
Вот еще примечательный момент, связанный со сплетнями желтой прессы: из якобы проверенных источников частенько до общества стала доноситься весть о гибели всего коллектива Aqua. Рене прокомментировал это так: «Я просто поражен. За последние две недели мы умирали уже три раза! Вчера мне опять звонили родители, чтобы удостовериться, не разбились ли мы в авиакатастрофе, как было написано в какой-то газетенке. Чувствуется, мы скоро побьем все рекорды на выживаемость».
Теперь на журналистские нападки Aqua закрывает глаза: «У нас такое ощущение, будто бы скоро наступит конец света, и все торопятся успеть что-нибудь гадкое о нас написать».В начале своей карьеры Aqua нередко утверждала, что будет либо обречена на провал, либо будет иметь грандиозный успех. Достигнув последнего, группа утерла носы ревнивым соперникам.Причину своего везения ребята объясняют так: «Наше творчество — это не образец, на который должна равняться вся поп- и рок-музыка. Мы просто играем немного в другом стиле, отличном от всех. Когда кто-то из нас говорит, что нам не хочется быть воспринятыми серьезно, это не значит, что наша группа подходит к своей музыке легкомысленно. Мы обожаем свое дело и даже гордимся тем, что считаемся попсой. К сожалению, люди смотрят на поп-музыку как на нечто расхлябанное, несерьезное, и так было всегда. Но мы себя уважаем и считаем, что наша работа — не простая безделушка. Это может доказать наш новый сингл «Doctor Jones» — серьезная запись, лишенная электронного «праздничного безумства».
Некоторые думают, что такую музыку, как наша, делать легко. Мы уверены, что многие поп-группы и рады бы петь как мы, да не выходит».От преждевременного забвения Aqua может спасти лишь воображение и желание работать — только тогда она сможет «оторваться» то многочисленных групп-однодневок, и в будущем, возможно, стать культовой. А пока Aqua ассоциируется у нас с разгульными каникулами, домашним лоботрясничаньем и клевыми вечеринками, то есть с самыми веселыми и счастливыми моментами нашей жизни…Мария КОНДРАТЕНКО
чUDO ДИРКШНАЙДЕРА
Его голос можно легко узнать из тысячи. Но, даже будучи сравниваемым с такими вокалистами, как Роберт Плант, Бон Скотт или Дэн МакКафферти — Удо Диркшнайдер, хорошо известный многим по группе Acceрt, безусловно имеет особый статус: ведь его высокооригинальный и характерно грубый и мощный по уровню вокал невозможно сымитировать даже при огромном желании. Выведя Acceрt в лидеры мировой металлической сцены и оставаясь его фронтменом до последних дней существования группы, Удо затем вновь возродил свой сольный проект U.D.O.
— Удо, многочисленных фэнов Acceрt в нашей стране очень волнует вопрос: история этой команды закончилась или все-таки есть надежда на то, что группа снова собирется вместе?
— Проект Acceрt, к сожалению, закрыт, закрыт еще в 1996 году.
— В этом году Вы выпустили свой второй сольный альбом после распада Acceрt — «No Limits». Какой смысл Вы вкладываете в название альбома?
— Для меня «No Limits» означает отсутствие границ во всем, что я делаю — в музыке в том числе.
— В Вашей группе играет на гитаре Штефан Кауфман, однако в Acceрt он, как известно, занимал место за ударной установкой…
— Штефан в Acceрt действительно был барабанщиком, но уже тогда не раз принимал участие в записях и как гитарист. Однако из-за болей в спине ему пришлось оставить ударные и переключиться на гитару. На альбоме «Solid!» он дебютировал в качестве постоянного гитариста U.D.O.
— Что Вы можете сказать о сегодняшнем состоянии немецкой металлической музыки?- В Германии есть немало интересных групп, исполняющих «тяжелую» музыку, например, Helloween, Running Wild и Gamma Ray. Они по-прежнему верны традициям жанра.
— Знакомы ли Вы с российской рок-музыкой?- Не очень хорошо, но имею представление о таких группах, как «Парк Горького» и «Круиз».
— Какую музыку Вы любите слушать?
— Разную — от классической до джаза и не ограничиваю себя только «тяжеляком».
Алексей ХОЛОПЦЕВ
Автор выражает особую благодарность фирме «T.C.I.» за помощь в подготовке материала.
Звезды тоже смотрят кино
1. Какие фильмы Вы любите?
2. Ваш самый любимый фильм?
3. Ваши нелюбимые фильмы.
Николай Трубач:
1. Хорошие.
2. «Москва слезам не верит».
3. Неинтересные.
Алена Свиридова:
1. Интересные.
2. «Амадеус», «Андерграунд». А из наших много любимых. Почти все фильмы Тарковского, те, где играет Олег Янковский. Еще я уважаю Олега Борисова.
3. Я такие не смотрю.
Евгений Хавтан («Браво»):
1. Я люблю кинематограф 50-х годов, кинокомедии Гайдая, потому что считаю его великим режиссером.
2. На сто процентов любимых у меня нет, но черно-белые «Берегись автомобиля» и другие в том же ключе — просто шедевры.
3. Нелюбимые — это современные фильмы, однообразные и безвкусные. Во всяком случае, все те, что я видел — ерунда!
Дмитрий Богер («Двое»):
1. Люблю фантастику, приключения…
2. Из последних — «Пятый элемент»!
3. Не люблю боевики — китайские, гонконгские.
Дима Тронь («Двое»):
1. Многие: «Любовь и голуби», «Покровские ворота».
2. «Пятый элемент»…
3. Фильм «Монстры» — совершенно бездарный!
Роберт Ленц («Браво»):
1. Разные.
2. «День сурка», «Форрест Гамп», из наших — «Собачье сердце».
3. Недавно посмотрел «Нирвану»… — такая туфта.
Юля Началова:
1. Обожаю фильмы-мелодрамы.
2. Любимый — комедия Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию». Еще мне нравится картина Владимира Меньшова «Москва слезам не верит».
3. Не люблю ужасы, жанр «убийства — кровь».
Вячеслав Быков:
1. Наши, отечественные фильмы.
2. «Место встречи изменить нельзя».
3. 80 процентов западных фильмов мне НЕ нравятся.
Профессор Лебединский:
1. Разные.
2. «С легким паром!».
3. Не смотрю то, что терпеть не могу.
Александра ШЕВЦОВА
Николай Носков: «Я свободен от моды»
Николай Носков, известный многим по работе в группах «Парк Горького» и «Николай», выпустил недавно свой сольный альбом под названием «Блажь», который в музыкальном плане значительно отличается от всего того, что он делал раньше…
— Николай, скажите, пожалуйста, с чем связано то, что Вы переключились на абсолютно новую для Вас музыку?
— Дело в том, что хард-рок стал мне совсем неинтересен, и я перестал органично чувствовать себя в этом стиле. Поэтому я пришел к заключению, что надо делать что-то новое, я стал слушать новую музыку типа Рrodigy и The Chemical Brothers. Но в это новое веяние я внес свое, ведь я мелодист и без мелодии не могу.
— А почему Вы в своих песнях перешли с английского языка на русский?
— Когда я в Кельне записывал альбом, то продюсер Scorрions сказал мне, что Европа еще не открыла для себя русскоязычную музыку, и посоветовал сделать новый альбом именно на русском языке и попробовать протолкнуть его не только в России, но и в Европе.
— А для Вас важно, чтобы в тексте был какой-то смысл?
— Я считаю, что много текста вообще не надо. Два, три хороших слова, но очень емких, если они органично сидят в музыке, делают больше, чем огромный текст.
— Как получилось так, что Вы стали первым исполнителем, выпустившим свой альбом на «ОРТ рекордс»?
— В этом большую роль сыграл генеральный продюсер «ОРТ рекордс» Иосиф Пригожин. Он постоянно идет вперед и чувствует музыку, за что ему, конечно же, честь и хвала.
— А можно ли название вашей песни «Я не модный» понимать буквально?
— Совершенно. Я уже сложившийся человек, но хожу на тусовки, дискотеки, и меня это, в общем-то, притягивает, мне это интересно. Но я не слежу за модой и считаю себя свободным от ее веяний.
Алексей ХОЛОПЦЕВ
Роберт — не Ленц
— Когда ты родился и где учился?
— Появился на свет 12 декабря 1964 года в родильном доме. Жил и воспитывался, как все остальные дети: простая школа, а еще музыкальная, где я играл на скрипке.
— Ты был трудным ребенком?
— Не был сверхпослушным, но и трудным не был… Музшколу я так и не закончил, так как играл омерзительно… Потом, помню, занимался водными лыжами…
— Расскажи о первом ансамбле, откуда взялось увлечение музыкой, сочинением музыки?
— …Первый ансамбль с моим участием возник классе в седьмом. Примерно тогда же по «Радио Швеции» я услышал передачу о рок-н-ролле … и у меня срубило башню на этой музыке. Я увлекся музыкой, начал сочинять. Что-то приличное удалось сделать в группе «Тихий час» (группа «Тихий час» существовала в Москве в 1985 — 1991 гг.). Потом был проект MessAge — англоязычная, альтернативная музыка, если послушать те вещи сейчас, то звучат они очень свежо.
— Кем были твои родители?
— Родители — геофизики, много путешествовали, нефть искали, я тоже поездил с мамой…
— Я знаю, что Ленц — это псевдоним…
— Да — Роберт Семенович я по паспорту, а Ленц — действительно псевдоним…
— У тебя есть прозвище?
— Сейчас нет, а MessAge мы шутили, что стоит назвать меня «Робот-Космос» (созвучие имени и настоящей фамилии), но дальше шуток дело не пошло…
— Когда возник творческий дуэт «Браво» — «Бахыт-компот»?
— Задолго до моего появления в «Браво». Вадик (солист «Бахыт-компот») еще для Жанны хиты делал. Он написал кучу песен для «Браво».
— Что для тебя значит слово «любовь»?
— Тоже самое, что и «рок-н-ролл», то есть это то, без чего трудно представить свое существование…
— Ты хотел бы что-нибудь изменить в своей жизни?
— Последние два года — точно нет. Мне во многом хочется измениться самому: продвигаться вперед, искоренить некоторые недостатки…
— Есть то, что тебе не нравится в себе?
— Любому человеку в себе что-то не нравится, а еще больше — другим, тем, которые страдают от моих недостатков. Да, мне не нравятся в себе некоторые черты, нерешительность, например…
— Тогда расскажи о своих плюсах.
— Ой, их масса, места не хватит, чтобы все их перечислить. А если серьезно, об этом надо спросить моих знакомых.
— Тебе везло в жизни?
— Думаю, да!!!
— Поведай нашим читателям о своем хобби.
— Летом, когда есть возможность, я катаюсь на водных лыжах. Я делаю это хорошо и получаю удовольствие… И еще — собираю пиратские записи Led Zeppelin…
Наталья ГОЛУБОК
Наследники NIRVANA
1992 год, Нью-Йорк
В вестибюле отеля Кортни Лав беззаботно играет со своим малышом, не вспоминая о том, что несколько месяцев назад пресса пестрела статьями о ее наркотической зависимости, и делится со мной своим мнением о новом альбоме Nirvana «Utero». Наконец появляется Курт, в джинсах, футболке и пластиковых очках в духе Жаклин Онассис. Он не настроен разговаривать: еще слишком рано, ему хочется спать.
Ожидая, пока Кобейн соизволит дать мне интервью, я разговариваю с Дэйвом Гролом, 24-летним ударником Nirvana (он в хорошем настроении: только что звонил своей невесте, чтобы сказать, что любит ее). Нирваномания мало занимает его: «Что за ерунда? Мы — всего лишь группа, и нет причин считать нас чем-то большим. Но многие люди считают! — вздыхает он. — Я горжусь тем, что я играю в Nirvana, потому что мы записали немало классных вещей и смогли оживить болото шоу-бизнеса. Но мне понадобилось много времени, чтобы осознать все это… Как могли три неудачника из Бог знает какой дыры оставить след в рок-н-ролле?» Потом он добавляет, что самым жутким моментом в его карьере был успех «Smells like teen sрirit». «Если я услышу эту гадость еще хоть раз, я просто убью кого-нибудь»…
Прошло четыре года — солист Nirvana мертв, брак Дэйва развалился, он подстриг волосы и создал группу Foo Fighters.
1997 год, Лос-Анджелес
Жарким летним днем мы с Дэйвом Гролом сидим в «Барнес Бинери», самом подходящем месте, чтобы уединиться в обеденный перерыв со знаменитостью и взять интервью. В этом заведении завсегдатаями были такие легендарные личности, как Дженис Джоплин и Джим Моррисон.
Грол выглядит, как подросток: бело-коричневая футболка, забрызганные чем-то джинсы, задний карман которых топорщится от бумажника и пачки сигарет. Но вместо длинной шевелюры металлиста теперь у него короткая стрижка и эспаньолка.
— В таком прикиде я рассчитываю продать больше дисков, — объясняет он.
— А если серьезно?
— Я не хотел бы, чтобы люди перепутали меня с Аланом Морриси.
Грол пробегает глазами меню, барабанит при этом пальцами по столу. Он так делает всегда, когда возбужден или нервничает. Он барабанит даже в такт музыке, которую терпеть не может. Из музыкального автомата орут Smashing Рumрkins, давние враги Nirvana — не в последнюю очередь из-за того, что лидер этой группы Билли Корган встречался с Кортни Лав, — но Грол продолжает стучать в такт и с ними.
Мы начали разговор с татуировок Дэйва, которые он, несмотря на их чудовищность, очень любит. Первую он выколол в тринадцать, когда увидел, как девушка в одном из клипов Дэвида Боуи делает татуировку. При помощи иголки и чернил лучший друг Грола нанес несколько черных точек ему на шею… А самая последняя татуировка — крошечное черное сердечко прямо под суставом среднего пальца — его любимая.
Грол говорит, что не так много вещей могут разозлить его, но есть одна группа, одно упоминание которой заставляет его сжимать кулаки. Это Bush. Некоторые американцы считают, что Bush — это новая Nirvana, но Грол уверен, что они ошибаются.
— Восемь или девять миллионов человек подсели на Bush. Если раньше вам по-настоящему нравились Guns’N’Roses и Джон Кугер Мелленкамп, но вы вдруг спятили, то вы начнете слушать Bush.
— Значит ли это, что Bush могут плохо повлиять на аудиторию?
— Да.
Самому Дэйву нравятся Chemical Brothers и кое-что из Рrodigy.
— А как насчет Blur?
— Пытаясь порвать с бритпопом, они недавно выпустили гранж-сингл. Я поймал по радио «Song — 2», и мне показалось, что я это уже где-то слышал.
Грол не любит отвечать на всевозможные «если бы» (Если бы Курт остался жив, прикончил бы он «дедушку» рок-н-ролла Мика Джаггера? Стала бы Nirvana чем-то вроде Black Sabbath или Нейла Янга?)
— Когда Nirvana стала популярной, это было забавно. Я думал, что это какое-то недоразумение, и не мог относиться ко всему серьезно. Вы знаете, что я делал? Я просто приходил и играл на ударной установке, и я был счастлив, чертовски счастлив.
— Был ли счастлив Курт?
— Не знаю. Нужно было спросить у него.
Речь зашла о переезде Грола из Сиэтла в Голливуд, и я интересуюсь, знает ли он, что Кортни Лав тоже продает свой дом в Сиэтле. Он кивает. Видел ли он ее на церемонии вручения «Оскаров», в платье от Версаче и суперулыбкой на лице? Дэйв качает головой и начинает постукивать пальцами.
— Я в это время репетировал… С удовольствием посмотрел бы на это зрелище.
— Что слышно от нее?
— Последний раз я разговаривал с нею в сентябре.
— И как вы поладили?
— Давайте следующий вопрос!
— Значит, не поладили?
— Понимаете, почему я не хочу обсуждать это? Мы не общались некоторое время, и последний наш разговор был таков: «Ты как?» — «Я — отлично».
Видимо, пора сменить тему разговора. Дэйв Грол отодвигает тарелку и заводит речь о более безопасном предмете — о своей группе. В нее вошли гитарист Пэт Смир, некогда игравший в Nirvana, басист Нейт Мендел и барабанщик Тейлор Хоукинс, игравший до весны прошлого года с Аланом Морриси.
Раскрутка первого альбома Foo Fighters пришлась на «лето бритпопа», когда все американские группы оказались в загоне. Май 1995 года был золотой порой для любителей Рulр’а, а доморощенный сиэтлский саунд отошел на второй план. Но, хотя слушать гранж считалось тогда дурным тоном, была одна группа, сумевшая преодолеть такое настроение — Foo Fighters. Газета «Нью мьюзикл экспресс» оценила дебютный альбом 9 баллами из 10 возможных. Первый сингл, «This is Gall», достиг в британских чартах пятой позиции. Такой успех сравним с синглами Nirvana. К успеху первого альбома Грол относится скептически:
— Люди так реагируют на мой альбом из-за того, что я играл в Nirvana. Думаю, они рассматривают записи скорее как прекрасную попытку продолжить знакомство с творчеством Nirvana, чем Foo Fighters. Я сделал этот альбом почти полностью собственными силами за пять дней. Он был предлогом, чтобы поехать в турне. Теперь, когда мы доказали себе, что можем держаться на плаву, мы сосредоточились на работе над саундом.
На альбоме «The Color And The Shaрe» есть как традиционно гранжевые композиции, с перепадами звука от громкого к тихому («The color and the shaрe»), так и более ровные вещи («Uр in arm», «My Hero»). Британская музыкальная пресса может критиковать альбом, утверждая, что он не сможет повысить популярность американского рока, но Грол говорит, что ему просто было приятно работать над ним, а не строить наполеоновские планы.
— Я родился и вырос в Вирджинии, там живут все мои друзья. Я попросил их — если я начну зазнаваться, стану этаким звезданутым придурком, пусть они опустят меня на землю. Я не хочу относиться к славе чересчур серьезно.
Дэйв доволен, широко улыбается, обнажая совершенные, «сделанные-в-Америке» зубы. Внезапно тень падает на наш стол, и он напрягается, улыбка сходит с губ. Перед нами стоит Кортни Лав.
— Представляешь, мы пришли сюда вместе с Фрэнсис, Уэнди и Эддом, чтобы не встретить никого из знакомых, и — на тебе!
Дэйв бледнеет. Наконец он нерешительно произносит:
— Привет, Кортни, как дела?
Это уже не голливудская Кортни, а королева гранжа, какой она была 18 месяцев назад. Вместо платья от Версаче — лимонно-зеленая майка, потертые джинсы и сандалии. На лице — ни грамма косметики, а вместо накладных ногтей — свои, обгрызенные и выкрашенные в разные цвета.
— Я захожу сюда, и первое, что слышу — Smashing Рumрkins. Я знаю, Билли Корган продюсирует мой новый альбом, но я могла бы вполне обойтись без прослушивания его творений еще и здесь… Как ты, Дэйв?.. Ты видел вручение «Оскаров»?… Наконец все позади. Моя сцена, правда, была достаточно легкой. Такой легкой, что я чувствовала себя как дома. Пойди, поздоровайся с Фрэнсис.
Дэйв бормочет что-то про чек, а Кортни, пританцовывая, удаляется.
— Это судьба, черт возьми, — говорит он, кладя руки на колени и начиная барабанить (черное сердечко на среднем пальце движется все быстрее). — Думаю, теперь вам хватит материала для статьи, — продолжает он, нервно смеясь.
Грол глубоко вздыхает и направляется к столику Кортни, так, будто бы научился ходить только что. Фрэнсис, пятилетняя дочь Кортни, обнявши ее коленки, изучает разноцветные ногти матери. У Фрэнсис светлые волосы и большие голубые глаза, она похожа на отца. Рядом сидит Уэнди О’Коннор, мать Курта, и рассказывает, что на вручении «Оскаров» ей посчастливилось сидеть за одним столом с Мэлом Гибсоном. Две ее юные дочери — Райан и Ким — не слушают мать. Чисто женскую компанию разбавляет молодой человек в серой футболке и джинсах, разглядывающий сигаретные окурки на полу. Он явно чувствует себя неуютно, и скоро я понимаю, почему: это — Эд Нортон, новый приятель Кортни и ее партнер по фильму «Народ против Ларри Флинта». Он, похоже, не очень доволен видом Кортни Лав и молится о возвращении ее голливудского прикида.
Тем временем мы с Кортни идем к бару. Она щебечет без умолку:
— Я не была в Барни восемь лет, здесь все еще царит дух рок-н-ролла? Не могу поверить, у них до сих пор играют Smashing Рumрkins… Я прекрасно себя чувствую, больше не употребляю наркотиков, можете себе представить?.. — Она начинает пританцовывать под Aerosmith. — Великолепно, они сменили музыку… Знаете, сам Версаче звонил мне сегодня утром сообщить, как хорошо я выглядела в его платье. Я сказала, что оно мало чем отличается от того кремового, что было на мне на вручении музыкальных наград три года назад… Я стала популярна… Как я могу запретить Фрэнсис смотреть на улицу, как мне объяснить ей, что у меня под окнами делают все эти люди?.. Не ужасно ли, что я прихожу сюда и слышу Билли на музыкальном автомате и встречаю Дэвида с вами?
Обед закончился, и мы с Дэйвом Гролом, вернулись на «Кэпитол Рекордс», где его ждала группа. Он начинает делиться новостями сразу с порога:
— Пэт, Пэт! Никогда не угадаешь, кого я только что встретил!.. Семью Кобейнов. Кортни, Фрэнсис, Уэнди… можешь поверить?
Наступает тишина, Дэйв приземляется рядом с Тэйлором, и тот советует ему не принимать это близко к сердцу.
— Поздно, я уже чувствую себя разбитым.
Несмотря на то, что Грол стремится жить сегодняшним днем, прошлое иногда настигает его. Он будет всегда сталкиваться с Кортни, да и фэны Nirvana не умерли вместе с Куртом Кобейном.
Грол принес с собой коричневый пакет с письмами поклонников. Он держал его так осторожно, словно в нем лежал прах группы.
— Неужели людей все еще волнует Nirvana?
— Боже мой, да! Множество людей со всего мира. И это здорово, потому что они помнят многое из того, что я уже не помню. К примеру, что мы ели по приезде в Аргентину. Для меня этот период — белое пятно, ведь когда я стал работать в Nirvana, мне был всего 21 год.
Потом Грол начинает показывать мне письма и говорить, что многие из них от настоящих сумасшедших.
— Вот, например, полюбуйся: «Привет, Дэйв. Мне 11 лет, и я нахожусь в психиатрической лечебнице. Я считаю, что ты самый лучший. Я люблю Nirvana, и каждый раз, когда слушаю ваши записи, я плачу. Я так тебя люблю… — и так далее, а в конце: — До свидания, и желаю тебе трахнуть столько девочек, сколько ты сможешь. Любящая тебя Мишель».
Грол хохочет, предоставляя мне созерцать его жвачку, но внезапно он замолкает и опускает взгляд.
— Если честно, то мне наплевать, что они там пишут до тех пор, пока они не спрашивают об одной вещи. Пока они не спрашивают о смерти Курта. Если ты потерял близкого друга, то тебе всегда будет больно… А теперь — довольно интервью. Нам нужно работать…
София БАУЛИНА
Альбомы:
«Foo Fighters» — 1995
«The Color And The Shaрe» — 1997
Синглы:
«This is A Call» — 1995
«I’ll Stick Around» — 1995
«For All The Caos» — 1995
«Big Me» — 1996
«Monkey Wrench» — 1997
«Everlong» — 1997
«My Hero» — 1997
Состав:
Дэйв Грол — вокал, гитара
Тейлор Хоукинс — ударные
Нейт Мендел — бас
Где раки джазуют
Интервью с одним из основателей группы Jazz Lobster, Петром Жаворонковым.
— Jazz Lobster был создан 20 мая 1994 года. У меня есть друг Иван Серов — гитарист. Когда мы с ним познакомились, то решили сотрудничать. Затем к нам присоединился мой одноклассник, которого я знаю уже лет 15 — с первого класса — Тихон Шаров. Мы жили в Олимпийской деревне. Там, под крышей моего дома, все и зародилось. До этого я играл в панк-группе «ВПШ» («Высшая партийная школа») с Сергеем Мироновым. Он-то и пришел к нам в Jazz Lobster в качестве бас-гитариста. Так и образовалась группа из четырех человек. Потом Тихон ушел в армию, но так как мы давно знали одну девчушку… Она нам помогла, и сейчас мы работаем вместе. Девчушку зовут Тутта Ларсен.
— Тутта ведь является ведущей на радио и ТВ, а также выступает в Thaivox. Это вам помогает или мешает?
— Jazz Lobster сильное творческое объединение, наша музыка не зависит от времени. Конечно, ее проекты нам не помогают. Но мы уважаем деятельность каждого члена команды в отдельности. Поэтому, если она этим занимается, ей это нравится, приносит пользу и деньги, мы не можем этому никак противиться. И к тому же, нам это не мешает — будем реже концертировать, но зато с большей пользой.
— Название группы имеет под собой конкретную идею?
— Нет, оно было придумано спонтанно. Как-то раз в гостях у Тихона я сидел, слушал песню Faith No More «Jazz Lobber» и кушал конфетки «Раковые шейки», и тут я обратил внимание на то, что название и ингредиенты на фантике написаны на английском языке «Lobster T…». И тут же в моем мозгу появилась фраза — Jazz Lobster.
— На каком языке вы поете?
— Мы англоязычная группа, но, может быть, станем русскоязычной. У нас очень сильная музыкальная линия, а голос является еще одним инструментом. Если ко всему этому добавить еще и русские, гармоничные слова, это будет хорошо. Тихон был гениальным поэтом, его стихи на английском заслуживают большого внимания. Но, учитывая уровень и возможности воспроизведения звука в клубах, очень сложно донести до слушателя все идеи полностью, тем более если они выражены на чужом языке.
— Вы надеетесь стать известными?
— Надежда слабая, но при наличии продюсера, при определенных усилиях это может стать реальностью. У нас нет альбомов и дисков по причине того, что меня не очень устраивает какой-то полупродукт, не отвечающий моим требованиям. Пока мы не нашли места, где могли бы записать альбом должным образом. Все упирается в деньги. В свое время мы почти дописали его. Но сейчас поменялся состав, изменилась музыка, появились новые песни. И доделывать тот, старый, проект, мне кажется, не имеет смысла. Нужно начинать все заново.
Состав:
Петр Жаворонков — ударные
Сергей Миронов (Фруча) — бас
Иван Серов — гитара
Тутта Ларсен — вокал
Доктор КЭТ
«Кирпичи» на гребне волны
Их энергия притягивает. Они агрессивны и молоды. у них есть право говорить, и они говорят, вернее — поют. Они — это три питерских музыканта: Женя Назаров (ударные), Вася Васин (гитара, вокал), Данила Смирнов (бас). Все вместе это «Открытие 1996 года» — группа «Кирпичи». Их первый альбом назывался «Кирпичи тяжелы». О тяжести остальных подробностей жизни команды читай в интервью с Васей Васиным.
— Как вы начинали?
— Все было очень просто! Нам захотелось славы, и мы начали играть музыку определенного плана. Вначале она была ориентирована на Запад. Сейчас, уже года полтора, тексты стали писать на русском языке, и они нашли отклик.
— Расскажи про свой взлетный фестиваль «Поколение-96».
— Прикольный фестиваль. Мы вышли в финал и взяли какой-то приз типа «зрительских симпатий». Нам подарили бритвы и банки кока-колы с вмонтированными часами и радиоприемниками. Мы хорошо провели время.
— Ты себя называешь вторым Майком Науменко…
— Это не я — так меня окрестили питерские журналисты. Мне это понравилось, и я повторил это в нескольких московских интервью.
— Как ты сам характеризуешь свою музыку?
— Новый русский рок. Это рок-музыка, которая находится на гребне волны, на грани. Рок всегда был экстремальной музыкой.
— Существует мнение, что питерский рок и московский — абсолютно разные понятия. Как ты считаешь?
— Разница между питерской и московской рок-музыкой чудовищная. В Москве прекрасно представляют, что воспроизвести на свет ничего хорошего не могут, и очень ценят питерские группы. В столице есть пара-тройка команд, которые в Питере слушает достаточно серьезная аудитория. Кроме «Звуков Му» мне вообще сложно вспомнить какую-нибудь московскую группу, которая нравилась бы мне лично.
Доктор КЭТ
Линда: «ворона — птица яркая»
Не так давно на небосклоне шоу-бизнеса появилась новая птица. И не какая-то обычная веселая птичка-припевочка, а довольно грустная, черная ворона. Этнические песенные заморочки Линды известны каждому тинейджеру, но ее жизнь остается для всех тайной.
— Линда, почему твоим символом среди публики стала ворона, такая одинокая и грустная, а не какая-то другая птичка, повеселей?
— Для меня ворона — птица не грустная. Это — ассоциация с нашей жизнью. К тому же перед записью «Вороны» в моей жизни произошло много событий, которые повлияли на название альбома, музыку, мировоззрение — на все. Поэтому эта птица наиболее ярко характеризует все ощущения и впечатления, которые я пережила тогда. Если покопаться в истории, то выяснится, что ворона — очень яркая, индивидуальная птица, раньше она была знаком яркого солнца и благополучия у индейцев. Они даже сложили легенду про нее. О весенном огромном урожае, который появился благодаря этой птице.
— Ты собираешься изменить свой образ и тональность своих песен?
— Мы выпускаем новый альбом, которым сейчас занимается Макс Фадеев. Работа идет глобальная, тяжелая, но интересная. Названия альбома говорить, конечно, не буду, но могу сказать, что это совершенно другая музыка, ритм, жизнь, движение. В общем, все другое. Это надо просто услышать и понять. Каждый там найдет свое, кто-то — танцевальное или мягкое и нежное, а кто-то, наоборот, что-то жесткое, агрессивное, даже дикое.
— Несколько лет назад, еще до того, как стать Линдой-«вороной», до записи «Песен тибетских лам», ты тоже начинала выступать на сцене, но тогда у тебя был совершенно другой имидж…
— О том времени лучше совсем не говорить и просто об этом забыть. Это было раньше. Тогда все текло по течению, в любом случае моего внутреннего мира там не было. Это было просто рядом со мной где-то.
— То есть тогда все шло параллельно с твоей жизнью и ты занималась этим, просто чтобы чем-то заняться?
— Я просто не понимала, что мне нужно, чего хочу. Переоценка произошла, когда я встретилась с Максом Фадеевым. Я считаю, что это гениальный человек, мастер своего дела, который достоин огромного уважения. Это мой учитель в творчестве, он для меня главный авторитет.
— Где ты с ним встретилась?
— Он делал аранжировку на песню Андрея Мисина «Игра с огнем» — к фильму. Я тогда совершенно не знала этого человека, и когда услышала его музыку, то была просто в шоке. Фильм не вышел, к сожалению, но музыка осталась. Сначала мы вместе с Максом записали одну вещь, она нам понравилась, мы сделали еще одну. В работе принимали участие очень профессиональные музыканты, и мне было интересно находиться в той атмосфере.
— Правда ли, что раньше ты жила где-то на окраине страны?
— Это был поселок, ветры, степи, абсолютно дикие места, никакой цивилизации. Сухость постоянная, жара, горы… Но эти места наложили на меня большой отпечаток, я их очень люблю. Еще потому, что там были близкие мне люди, среди которых я росла, которых обожала. Я жила там где-то до семи лет. Потом мы переезжали часто, в разные города. И наконец, попали в Москву.
— Тебе легко удалось акклиматизироваться в столице?
— Мне было тяжело, потому что я — человек консервативный в этом отношении. Близкие люди для меня очень много значат. Когда с ними расстаешься, чувство привязанности поселяется в тебе навсегда. Когда я в седьмом классе переехала в столицу, мне все казалось новым, движение вокруг было какое-то сильное, непонятное. У меня были тогда огромные косы и банты на них… В школу ходила странную. Мне было очень сложно там. Со мной учились люди такие знающие, уверенные в себе, вот с такими начесами, и все почему-то какие-то рыжие.
— Тогда, наверное, мода такая была?
— Да-да. Но я понимала, что одинока среди всего этого движения. И для себя решила, что в чужой монастырь со своим законом не ходят. Пришлось приспосабливаться. Хотя теперь считаю, что это была глупость с моей стороны. Сейчас спокойно отношусь к тому времени, ведь я была еще совсем девчонка, маленькая. Я, конечно, и нынче не такая большая. Но взгляды на жизнь поменялись со времен школы очень сильно.
— То есть сейчас ты поступила бы по-другому?
— Теперь во мне есть внутренний стержень, свой внутренний мир, который я очень уважаю и люблю и ради которого никогда ничего не изменю, потому что очень его ценю.
— Вне школы у тебя были увлечения?
— Я очень любила рисовать, закончила художественную школу, занималась айкидо. Спорт потом я оставила, так как получила травму (но она не была связана с айкидо). Я и сейчас увлекаюсь этим видом спорта, мне нравится его философия, здесь получаешь больше общения, чем где-либо.
— Родители сразу поддержали твое решение стать певицей?
— Они хотели, чтобы я работала в другой области. Но сейчас они мной гордятся. Они никогда меня не ограничивали, у меня всегда был выбор. И хотя я воспитывалась в достаточно жесткой семье, родители никогда не запрещали мне мою собственную свободу, мое «я».
— Твоя жизнь — для многих загадка. Скажи, мужской пол занимает в ней какое-то место?
— К мужскому полу я отношусь положительно. И вообще к людям — хорошо. Неважно, кто передо мной, лишь бы этот человек был искренен, порядочен — я не выношу хамства. Если в человеке есть хорошее, то остальное можно и простить. У всех нас есть недостатки.
— То есть все эти положительные качества ты хотела бы видеть в своем молодом человеке?
— А я их и вижу.
— Какие у тебя поклонники?
— Нормальные, скромные люди, которые понимают наше творчество и музыку, которые нас уважают. После концертов к нам подходили и маленькие дети, и те, кому далеко за пятьдесят.
— Как-то во время гастролей у тебя случилась травма, но ты все равно продолжала концерт…
— Это был мой самый первый концерт в Питере. Мы строили на сцене перед концертом большое воронье гнездо. Я должна была спуститься в него, а потом выйти. Концерт начался, я, естественно, в это гнездо неудачно спустилась и получила ушибы. Но когда ты на сцене, то травма — не травма, ударилась — не ударилась… все забывается, об этом думаешь потом.
Однажды я даже забыла надеть обувь, так волновалась. И пришлось танцевать босиком. Танцоры, которые выходили со мной, тоже все сняли ботинки. Нам это так понравилось, во всем этом была какая-то новая энергетика, самоотдача. Потом такой выход на сцену мы за собой закрепили. Это стало нашей фишкой.
— Ты такая маленькая, хрупкая, как же ты переносишь все трудности концертов, гастролей?..
— Не знаю, меня это все как-то не касается. Я просто жду концерта, чтобы снова получить энергию. И просто живу, участвуя в нем.
— Ты всегда носишь с собой карандаш и бумагу. Что ты обычно рисуешь: что-то конкретное или какие-то абстрактные картинки?
— Конкретное я не люблю рисовать. Рисую то, что мне хочется.
— Почему ходит так много слухов по поводу тебя и наркотиков? Только из-за песни «Марихуана»?
— Мы об этих слухах узнали еще четыре года назад, и они уже порядком начали надоедать. Такие подозрения просто оскорбляют наше творчество. Мы полностью против того, что убивает человека, разрушает мир. Не случайно была написана песня «Северный ветер» — она о жестокости, которая нас окружает, задевает и мимо не проходит. Но многие воспринимают все по-другому. Это их дело. Мы не собираемся никому ничего доказывать.
— Остается ли у тебя хоть минутка свободного времени?
— Творческая работа всегда в себе несет и свободное время тоже. Я люблю его проводить с близкими людьми, общаясь. Я обожаю природу, она вдохновляет меня на что-то, ведь и сами мы все от природы.
— Ты специально ищешь себе одежду для выступлений и для дома? Как ты любишь одеваться?
— Как я выгляжу на сцене, так же выгляжу на улице и дома. Одежда для меня — не суть. Мне важно, чтобы она была удобной. Это обитание моей психики «в физике».
— Рецепт хорошей жизни «от Линды»…
— Счастья, удачи, всего хорошего в жизни. Радуйтесь ей, слушайте «Ворону» и ждите наших новых альбомов.
АЙГУЛЬ
Геометрические перемещения Валерия Сюткина
— Валерий, скажите, пожалуйста, какие чувства Вы испытываете, когда летите на высоте 7000 метров над землей и, наоборот, когда опускаетесь на 42 минуты в метро под землю, и что для Вас приятнее — подниматься или опускаться?
— Мне приятно быть самим собой, потому что геометрические передвижения (переезды — перелеты) являются неотъемлемой частью того образа жизни, который я веду. Что касается метро, то сейчас я им не пользуюсь, но помню его отлично и надеюсь, ни настолько задрал нос, чтобы об этом напрочь забыть.
— А не планируете ли Вы в ближайшее время записать песню под названием, скажем, «1000 метров под водой»?
— Я думаю, что я достаточно дал возможность прессе покусать меня за цифры в названиях песен, и поэтому постараюсь теперь переложить всю ответственность на тех поэтов, с которыми я сотрудничаю. А вообще, если цифры будут органично вписываться в текст песни, то будем продолжать их использовать.
— Чем, на Ваш взгляд, вызван интерес к музыке «ретро», к таким песням, которые Вы делаете?
— В любую музыку, которую я делаю, я вкладываю свое отношение к жизни, его можно выразить таким девизом: «Я живу с надеждой на лучшее». Люди раньше жили именно с этой надеждой, с оптимизмом. Когда в песне есть оптимизм, мы сразу делаем вывод, что она написана под 60-е!
Алексей ХОЛОПЦЕВ
«Руки вверх!» изнутри
Откровенный разговор с Сергеем ЖУКОВЫМ и Алексеем ПОТЕХИНЫМ
Откуда взялись «Руки вверх!»?
Сергей: Все начиналось еще с детства, я тогда жил в Дмитровграде и уже с восьми лет пел на сцене всякие пионерские песни, играл в оркестре народных инструментов. А потом пошел «Ласковый май», появились ВИА, мы тоже при ДК организовали свое — «Вася» — и начали петь. Сначала я хорошо учился, а потом из-за музыки вообще забил на всю учебу. Ребята ушли в армию, а я решил податься в Самарский институт культуры. Там я начал параллельно с учебой работать на тамошней радиостанции «Европа плюс» ди-джеем. Сделал свою программу на радио «Хит-Час» — час хорошей танцевальной музыки. Буквально через пару программ она стала такой популярной! Я крутился, искал диски, кассеты. А потом на радио пришел Лешка, и ему сказали, что у них есть такой хороший дядька…
Алексей: Ага, дядька! Мальчик шестнадцатилетний!
Сергей: Леша стал делать «Потешки» от Алексея Потехина, всякие там шутки-прибаутки. Потом я Лешке рассказал, что я хочу петь, и мы скопили с ним денег, поехали в Тольятти и записали там первые две англоязычные песни, тогда это модно было. Там ребята ходили и показывали нас, как обезьян, всем своим друзьям — смотрите, эти ребята «Хит-Час» ведут!
— А институт как же?
Сергей: Это такая больная тема. Я все переводился с очного на заочный, с заочного на очный, полгода не ходил, потом снова приходил и сдавал экзамены сразу за два года. Я был умный мальчик и поэтому сдавал.
Алексей: У нас похожая была ситуация, мы вместе ездили в институт и сдавали экзамены. Я учился тогда в политехе в Самаре.
Сергей: Я учился на «собеседника», организатора шоу-программ. На самом деле я сам учил всех учителей. Например, у нас был предмет «технические средства». Сидит бабушка семидесяти трех лет и говорит мне, какое бывает освещение сцены. Про софиты красного, зеленого, белого и желтого цвета. И велит написать, какая аппаратура нужна, чтобы озвучить концерт. Сережа, не будь дураком, написал про все имобилайзеры, 16-полосные эквалайзеры, терминаторы, в общем, умняк нарезал. Она потом меня подозвала и сказала: «Сережа, давай никому не будем об этом рассказывать, потому что мне стыдно. Давай свою зачетку» — и проставила мне зачеты сразу за четыре года.
Алексей: А с философией? 14 раз сдавал…
— По сколько сейчас вам лет?
Алексей: 15 апреля мне исполнится двадцать шесть.
Сергей: А мне 22 мая будет двадцать один. Так что пусть народ присылает посылки-подарки.
Алексей: У нас немного разные дни рождения. Сереге нравится собрать всех, накормить от пуза — он человек такой, ему хочется всех собрать. А я не могу много народу выдержать. Разные люди приходят, и у каждого свое настроение. Я приглашаю только тех, в ком уверен, что с ним будет весело, можно будет посмеяться и что-нибудь придумать.
— И как же проходят такие тусовки?
Сергей: Это просто шоу. Это надо только видеть! Леша показывает всякие сценки на «бис».
Алексей: Мы включаем самые известные дебильные песни типа «Буратино», «На недельку до второго» — у нас целый ящик кассет, около трехсот штук. Врубаем и устраиваем пляски на всю ночь, кто во что горазд.
Сергей: Вопрос только, чем все это заканчивается. Может, прыжками с шестого этажа, а могут просто все вповалку заснуть. Бывало, что все это празднование затягивалось аж на месяц. Все зависит от настроения. Бывало, у нас начинались показы мод. Мы как-то были у знакомой на даче в гостях, там обычно бабушка живет, а они же все собирают в свой сундук — мини-бикини 48-го размера, например. Там-то мы и откопали много и устроили такие грандиозные показы.
— Вы уже пять лет постоянно вместе, неужели не бывает никаких стычек?
Сергей: У нас никогда не было такого, потому что мы отлично понимаем, что делаем одно большое дело, которое может развалиться с уходом одного из нас. Мы понимаем, что по отдельности вытянуть все это не сможем. Максимум, из-за чего можем с Лешей сцепиться, и то словесно, это когда с утра надо куда-то вставать ехать, или кто-то проспал, или кто-то что-то не передал, в итоге мы посылаем друг друга подальше, но через десять минут у нас снова все нормально. Мне кажется, нет такой темы, которая могла бы нас развести. Проверку деньгами мы уже прошли, а это о многом говорит.
— Вокруг популярных групп всегда клубится много слухов. Какой самый страшный слух про вас вы слышали?
Сергей: В группе есть девушка Настя, которая с нами танцует. Все говорят, что я на ней женат, а Леша — ее любовник или наоборот. Мы, когда поем на сцене, «Малыша», например, разыгрываем сценки: я подхожу к Насте и говорю: «У меня подружка Даша» (строчка из песни «Малыш»), девчонки сразу начинают ей показывать кулаки — типа: отойди от Сережи, или когда Леша подходит к Насте и целует ей руку, девчонки просто с ума сходят от бешенства. А еще в одной газете написали как-то, что мы играем рок.
— Представляю, как вас поклонницы одолевают…
Сергей: Подруга музыканта, ди-джея всегда была блатная, привилегированная девушка. «Ты с кем ходишь (когда-то слово такое модное было»)? — «С Лешкой». — «Что, прямо с этим?» Это было верх крутости.
— Вы писали песню «Студент» про конкретных людей?
Сергей: Это песня о нас. Конечно, именно так, как в песне, у нас не случалось. Просто нам с Лешей нравится один тип девушек.
— Какой именно?
Алексей (разводит руками): О и О!!!
Сергей: Нельзя сказать конкретно. Просто иногда светится человек. Она может быть толщиной в половину этой комнаты, но нам понравится, а может попасться девочка — супер, манекенщица, ноги и все такое, а на самом деле… Только вечер зря потратишь на нее, нервы себе потратишь — и все.
Алексей: У таких все разговоры (изображает жеманную дурочку): «О-ой, я устала-а. Вчера Аленка пришла, предста-авляешь, ей папа из Швеции всякие шмотки приве-ез…» или: «Я работала в агентстве одном, в общем, у меня нормальные там отна-ашения. У меня друг, у него «Форд».
Сергей: Или: «А у тебя какая машина?» В таком случае мы сразу говорим: все — до свидания.
— Вы любите необычную одежду?
Алексей: Нам нравится удобная одежда.
Сергей: Наша фишка в том, что на сцену мы выходим в такой же одежде, что и в жизни. Мы хотим, чтобы человек в зале, посмотрев на любого из нас, мог сказать, что вчера он точно такую же вещь купил в бутике или на рынке.
Алексей: Народ, когда смотрит по телевизору, видит, что в тусовке принято как-то круто одеться! А наденешь рубашку рваную, джинсы, весь ходишь-воняешь, то и мнение совсем другое. Понятно, что у нас есть вещи дорогие, навороченные, но мне кажется, что мы в них, как чучела какие-то. Во время съемок клипа как-то на меня надели смокинг, так я, как дурак, все ходил и ждал, когда же можно будет все это скинуть и надеть маечку, шортики. Главное для нас, чтобы одежду не нужно было гладить. Это самая большая проблема.
— Слышала, что вы помогаете раскрутиться молодым исполнителям?
Сергей: Мы говорили, что собираемся помогать молодым музыкантам на нашей студии с лейблом «Руки вверх!». Конечно, мы можем помочь первоначально, записать какие-то хорошие композиции, но дать денег и протолкнуть мы, естественно, не сможем. Мы в каждом городе даем адрес нашего фан-клуба, говорим, чтобы нам присылали кассеты, но все почему-то думают, что мы делаем это только для рекламы. Сейчас у нас новый проект — Маугли, потом будем двигаться дальше.
АЙГУЛЬ
Под гипнозом «Месмера»
«6 nights», «Ideal Love» и «Новый год» — эти композиции «Месмера» уже довольно хорошо знакомы и радиослушателям, и завсегдатаям ночных клубов и дискотек, а некоторые песни были выпущены в составе аудиосборников: «Союз 17», «Это новый хит», «Maxidance» и «Миражи любви-2». Кроме того, группа открывала российский тур команды Scooter, что безусловно кое о чем говорит.
О музыке и фэнах группы мы беседуем с Александром БУРТАШОВЫМ.
— Александр, как вы создали группу и какой смысл в ее названии?
— Нашу историю можно разделить на две части: хобби, то есть несерьезное занятие музыкой, и тот период, когда началась профессиональная деятельность. Два с половиной года назад я решил оставить институт иностранных языков, где учился, для того, чтобы больше времени уделять музыке.
Месмер — это фамилия известного врача-исследователя, который в XVIII веке занимался изысканиями в области человеческой психики и был основателем гипнотизма. Наш имидж, музыка были окутаны мистическим ореолом, но некоторое изменение музыкального направления сделало название «Месмер» в общем-то ни о чем не говорящим.
— Когда группа записала свою первую композицию?
— Дебютный сингл мы записали во времена тусовок в легендарном ДК МАИ, где проводились самые первые альтернативные танцевальные дискотеки. Тогда еще не существовало рэйв-движения и не было большого количества клубов. В этом ДК, кроме нас, начинали также группы Arrival и «Свинцовый Туман».
— Какое определение Вы дали бы своей музыке?
— Мы ставим на первое место гармонию и красоту мелодий, обаяние музыки, но при этом используем современные, прогрессивные технологии. Наверное, нас можно назвать поп-группой, однако это не означает, что завтра мы не можем сделать что-нибудь альтернативное. Мы постоянно экспериментируем.
— Кто ваши фэны?
— Модная, независимая, сексуальная молодежь. Это, как правило, хорошие, мудрые люди, которые живут искусством и любят современную музыку и кинематограф.
— Александр, Вам не кажется, что танцевальная музыка в итоге зайдет в тупик?
— Воплощение идей в танцевальных ритмах — это форма, которая существует многие века. Самое главное в том, какая именно идея облачена в ритм танцевальной музыки, так что талантливая музыка, даже в дэнс-обрамлении, всегда будет очень популярна.
Алексей ХОЛОПЦЕВ
Заткните уши, к вам едут Motorhead
Группа Motorhead, образованная в 1975 году бас-гитаристом Лемми Килмистером, до сих пор уверенно держится в первых рядах «тяжелой» музыкальной армии и имеет такое количество поклонников по всему миру, которое и не снилось любой новомодной команде. Их песни способны в считаные минуты повысить уровень адреналина в крови у каждого тина, «въезжающего» в подобного рода музыку.
Однако мой разговор с лидером коллектива — Лемми начался с вопроса о… «Битлз».
— Лемми, насколько я знаю, Вы имеете довольно большую коллекцию дисков «Битлз». Сколько их у Вас всего?
— Количество дисков «Битлз» у меня перевалило за сотню, но однажды мою коллекцию украли, и ее пришлось восстанавливать.
— Существует мнение, что с композиции «Битлз» — «Helter Skelter» берет свое начало стиль трэш-металл. Что Вы думаете по этому поводу?
— Это вполне возможно, ведь «Битлз» внесли в свое время в музыку очень много нового.
— Фирменным знаком группы Motorhead являются пиратские символы — череп, кости и т.д. Как Вы лично относитесь к аудиопиратам, к тому, что записи вашей группы незаконно тиражируются?
— С ними ничего поделать невозможно, но они прибавляют популярности нашей группе.
— Кроме работы в Motorhead, Вы в свое время сотрудничали с Литой Форд, принимали участие в записи альбома Нины Хаген, а также записали сингл с Самантой Фокс, который, к сожалению, так и не увидел свет. Чем привлекли Вас эти женщины, исполняющие совершенно разную музыку?
— Я люблю много экспериментировать, и поиск новых форм, новых средств самовыражения всегда представлял и представляет для меня большой интерес.
— Вы написали музыку для нескольких песен альбома Оззи Осборна «No More Tears». Будет ли иметь продолжение Ваша творческая дружба?
— Пока что Оззи не просил меня сочинить для него что-нибудь еще.
— В 1992 году альбом Motorhead — «1916» был номинирован на премию «Грэмми»…
— Премию альбом не получил, но этот факт меня не особо расстроил.
— В ком Вы видите будушее тяжелой музыки?
— Хоть у меня достаточно большое воображение, но этого я представить не могу!
— Что движет Вами по жизни?
— Справедливость, справедливость всегда и во всем.
— Что бы Вы могли сказать своим российским фэнам?
— Заткните уши, к вам едет Motorhead!
Алексей ХОЛОПЦЕВ
Автор признателен фирме T.C.I. и Надежде Снимщиковой за помощь в подготовке материала.
АЛЕНА СВИРИДОВА: «У меня очень воспитанные поклонники»
За то, что они не пишут на стенах
Романтические композиции в исполнении Алены Свиридовой довольно быстро нашли своего слушателя, и в этом нет ничего удивительного, ведь все они наполнены любовью, искренностью и каким-то свойственным только ей обаянием и шармом.
— Как Вы относитесь к конкурсам типа «Евровидения»?
— Плохо. Они меня парализуют. Творить я могу только в свободном полете.
— А как поживает Ваш сын Вася? Не обделен ли он маминым вниманием ввиду Вашей большой занятости?
— А если папа-космонавт, что делать? У артистов ведь тоже дети бывают…
— Как Вася относится к тем песням, которые Вы исполняете?
— Ему все нравится, и я по нему проверяю — хороши ли песни.
— Животных любите?
— Люблю, но, к сожалению, кроме котов, никого держать не могу.
— Какая композиция в свое время произвела на Вас наибольшее впечатление?
— Мне нравится композиция Стинга «Fragile», она очень красивая, хрупкая и нежная.
— Какая Вы хозяйка?
— Отличная! Я — просто супер, и все мужчины, которые когда-либо попадали под мое хозяйственное влияние, «погибли безвозвратно».
— Как Вы относитесь к своим поклонникам, ожидающим Вас в подъезде и пишущим на стенах слова своей любви?
— У меня очень воспитанные поклонники, и ничего такого они не делают, за что я им очень благодарна.
Алексей ХОЛОПЦЕВ
«ЧИЖ и Ко», интервью
О музыке:
— Как вылупился «Чиж и Ко»?
— Мы нашли друг друга по объявлениям, причем я давал их в разные печатные издания: от «Юного натуралиста «до «Техники — молодежи».
— Путь в музыканты был долгим?
— Сначала я закончил музыкальную школу, музыкальное училище, а после — Академию музыки.
— На чьей музыке Вы воспитывались?
— В первую очередь — Вeatles. Из отечественных групп влияние на меня оказали «Поющие гитары» и «Электрические гитары», которые странным образом ассоциировались у меня с Beatles, потому что их показывали по телевизору, а ливерпульскую четверку я впервые увидел и услышал именно по ящику.
— Что Вы слушаете сегодня?
— Все, что дают и дарят, хотя отдаю предпочтение старым музыкантам. Из новых имен с удовольствием слушаю «Сплин».
— Как проходит день музыканта?
— Мы даем концерты, параллельно торчим на студии, иногда появляемся дома.
— Почему Вы стали музыкантом?
— Не знаю… Наверное, это судьба.
О любви:
— Вы помните свою первую любовь?
— Конечно. Ее звали Рита, и я любил ее с подготовительной группы детского сада до восемнадцати лет.
— Какую роль в Вашей жизни играют девушки?
— Достаточно большую. Мне даже трудно объяснить, что для меня важнее: девушки или музыка.
О семье:
— Вы давно женились?
— Достаточно давно. У меня есть дочь, ее зовут Дарья.
— Дарья рада, что ее папа — музыкант?
— Я думаю, что ей пока до фени, кто ее папа, но обилие музыки в доме ее радует.
— У Вас есть четвероногий или пернатый член семьи?
— Конечно, есть! Невская маскарадная кошка Джулия. Иногда я называю ее Нагайкой. Ведь могу я так кошку называть?!
О прошлом:
— Сергей, где Вы родились?
— В Дзержинске.
— О чем мечтали в детстве?
— Хотел стать шофером. Но в то время появилась группа «Голубые гитары», а потом «Поющие гитары», это был где-то год 1966 — 1967-й, и мне страшно захотелось научиться играть на электрогитаре. И я добился своего — освоил игру на… аккордеоне.
— Ваш самый решительный поступок в жизни, который Вы никогда не сможете повторить?
— Я женился!!!
О разном:
— Ваш любимый праздник?
— День рождения. И не важно, как я буду его отмечать, лишь бы подарков было много. Люблю все, что ни подарят.
— Какую одежду Вы предпочитаете?
— Джинсы всех цветов. У меня даже красные есть.
— Почему Вы решили отрастить волосы?
— Потому что в детстве мне этого не давали сделать. Вполне естественно: ярко выраженный протест. Зато теперь, когда я отрастил волосы, я практически не стригусь.
— Вы любите читать?
— Да. Мой любимый писатель — Чехов.
— У Вас есть хобби?
— Да тут не до хобби… Но раньше собирал марки, очень долго. А потом всю коллекцию подарил племяннику.
Катя МАНЕНКОВА
Мазайный кодекс
Песню «До свиданья, мама!» с ее внедрившимся в массы «шуба-дуба-хали-гали» знают практически все. И стильного Сергея Мазаева, которого многие считают воплощением мужской красоты на нашей сцене, — тоже. Его необычный хриплый вокал привлекателен и в то же время как-то загадочен. Сам лидер «Морального кодекса» тоже таинствен, и про него в журналистской среде ходит немало слухов. Что автомобили меняет, как перчатки (что, кстати, не подтвердилось: у Сергея «Жигули»), роликами побаловаться любит (вроде правда) и трепетно относится к женскому полу…
— Про тебя все говорят: «Мазай — профессионал в своем деле». Ты, наверное, кучу музыкальных заведений закончил?
— После музыкальной школы я пошел в армию — в оркестр академии Жуковского. Потом поступил в Московский университет, на экономический факультет.
— И что, закончил?
— Нет. Мне надоело… Музыка перетянула, если честно. Первый курс я проучился добросовестно, второй — отзанимался так себе — второй семестр не ходил вообще, а летнюю сессию просто не пошел сдавать.
— Родители разве не возмущались?
— А что родители? К тому времени я уже был музыкантом, профессиональным в общем-то.
— Почему же ты в какую-нибудь консерваторию не пошел?
— Я, бросив университет, восстановился в Гнесинском училище на заочке на эстрадном отделении по классу саксофона. Но его я тоже не закончил.
— Получается, ты только музыкальное училище и закончил?
— Нет, его я тоже бросил.
— Может, ты и в школе не доучился?
— Аттестат-то я получил. Школа была хорошая, цивильная, физико-математическая. Там было очень здорово, я со многими одноклассниками до сих пор общаюсь. Мы девчонок своих любили очень — в нашем классе было 27 мальчиков и 6 девочек, потому что физико-математический класс. После десятого у нас все стопроцентно подались в вузы. Все, кроме меня. Я единственный поступил в среднее учебное заведение. Сейчас все мои бывшие однокашники — большие специалисты в области математики и физики. Многие из них ученые уже.
— Представь, и ты бы сейчас был каким-нибудь академиком… О пропавшей карьере не жалеешь?
— Трудно сказать. Нет, не жалею. Одно плохо — я не постиг эти науки до конца, хотя они мне были очень интересны. Но на все времени не хватит. Надо чем-то одним заниматься, вот тогда можно достичь чего-то, а так — если всем понемногу, то навряд ли увидишь стоящий результат.
— Значит, у тебя еще пристрастия в жизни были?
— Мне еще очень литература и история нравились. У нас в школе учителя были просто великолепные, особенно в десятом классе — умели увлечь всех своим предметом.
— Девушки, наверно, на тебя западают?
— Да, девушек я очень любил, люблю и буду любить. Так что с ними у меня всегда было очень хорошо.
— Тогда же, наверно, и пришла первая любовь?
— Я просто не знаю, какую любовь в жизни надо считать первой. Конечно, я все помню. И вообще всех своих девушек помню.
— И много их было, если не секрет?
— Не так, чтобы уж очень. Не больше двух, точно.
— Всем известна ваша песня «До свиданья, мама!». А сам ты во сколько лет сказал эту фразу?
— Смотря в каком смысле «До свиданья, мама»… Мы часто общаемся, я очень люблю ее, но без контроля мамы я начал действовать в жизни очень рано: музыкой профессионально стал заниматься сам, меня никто из семьи ни в какие музыкальные кружки за ручку не отводил. Я пошел в Дом пионеров учиться играть на пионерском горне, и там как раз был духовой оркестр. Мне очень понравилось в нем, и компания ребят собралась отличная, ну, я и попросился остаться в оркестре. Мне тогда всего-то было лет десять или одиннадцать.
— Название «Моральный кодекс» придумал один ваш хороший друг. А у тебя есть какой-нибудь моральный кодекс?
— Это такое состояние, когда существуют внутренние принципы.
— Какие же?
— Это очень сложный вопрос. Все объяснения будут звучать общими фразами. Нужно быть честным, естественно, доверять самому себе… У всех эти принципы одинаковые, просто каждый в том деле, которым он занимается, видит какие-то определенные рамки, за которые нельзя выходить.
— Случалось ли тебе выходить за свои рамки?
— Конечно, бывали какие-то ошибки, не без этого. Не ошибается тот, кто ничего не делает. Но я старался все как-то исправить и вернуться обратно.
— Как ты относишься к своим фанатам?
— Хорошо. Я, правда, не знаю, есть ли у нас фанаты.
— А подъезды разве не исписаны цитатами из «Морального кодекса»?
— Нет, все как-то уж очень спокойно.
— «Моральный кодекс» в принципе поп-группа, но тем не менее вы получили премию «Звезда» в номинации «Лучшая рок-группа года». А ты сам куда относишь себя?
— Мы — вокально-инструментальный ансамбль.
АЙГУЛЬ